Без четверти одиннадцать. Может, она не придет? – подумал Дейвид. Пусть только она выдержит это испытание, пусть не сможет уехать без него. Он бы вернулся домой и обнял ее. Если бы мог. Но они уже забыли, как это бывает, забыли ведомый им когда то язык любви. Это лихорадочное объятие в прихожей, этот поцелуй, жаркий и торопливый, будто ворованный, – как все это было гадко. Дейвид отступил в тень, подальше от квадрата окна, и взглянул на часы. В будке было темно, пахло теплым некрашеным деревом и увядшими цветами бузины. Когда он снова поднял глаза, мать с Люкой уже стояли на платформе. Мать, жестикулируя, говорила что то таксисту – кажется, уговаривала его немедленно ехать обратно в Худхаус и смотреть, не встретится ли по дороге Дейвид. Она беспомощно озиралась, один раз даже скользнула взглядом по темному квадрату дейвидова окна – будто ждала, что сын вот вот появится неизвестно откуда. Дейвид заметил, что его чемодан тоже стоит рядом с ней на платформе. Из глубины будки он не очень х
|